— Интересная история, Сергей, — заключил я через полчаса рассказа, переглянулся с согласно кивнувшей Ленкой и заключил: — А теперь давайте конкретные детали. И, Лен, — обратился я к Зелёнке.

— Ищу, — согласно махнула ушами хацкер, опуская маску на лицо.

2. Оскал сребролюбия

И обрушили, для начала, на меня Серёга и дополняющая и уточняющая Ленка список пакостей. Известных пакостей мёртвого мегаполиса.

От которых я несколько… охудел. Ну ладно, нави призрачные, это понятно и логично. Игоши — неприятно, но тоже понятно. Некротический вариант сына Лешего и Кикиморы, с магией притом, питается физической болью разумных.

Вурдалакаи — в целом, тоже понятно. Умертвия, питающиеся живыми из-за дефицита энергобаланса. Сильные, быстрые, но в разумных пределах: подготовленный человек с топором может вурдалака на куски разделать без особых потерь. Хотя под укус лучше не подворачиваться: некая зараза-проклятье, с которой не факт, что организм справится. И тогда получится, после смерти, вурдалак. То есть убивать такого не стоит, но вот труп — сжигать нужно обязательно.

И, наконец, фигня, которой я ещё не встречал. Упырь, которого западные братцы-славяне вампиром обзывают, ну а не братцы — вообще какую-то хрень напридумывали.

В принципе — следующий «уровень» вурдалака. И, в принципе, маг, умерший от укусов вурдалака, может упырём стать.

Мясо не жрёт, пьёт кровь и колдует, упырь такой. Причём, их в мёртвом городе побольше, чем стоило бы. Довольно неприятный момент, что тут не столица, которую сразу в щебень разнесли. И многие умирали долго, подчас неделями. И даже успев получить магический дар от небывальщины.

Маг, куча некроса, поганая смерть — имеем на выходе упыря. Высшими и низшими эти сволочи не бывали, но неприятные, заплетающие мозги и дебафающие. В смысле слабости всякие, болезни-ослабления. Эта дебаферство при силе и скорости повыше вурдалака.

При этом, то ли небывальщина позаботилась, то ли временное явление, но нежить из мёртвого города не выбиралсь. Нечисть — да, а вот нежить обитала, где жила. Причём если с призрачной это оправдано, то с хрена ли вурдалаки и упыри торчали в радиоактивном могильнике — ни я, ни Серёга не знали.

Правда тут высказалась Зелёнка:

— Как ты говорил Кащей — энергетический дисбаланс. Который они закрывают жизнью. Но на голодном пайке сгодится и…

— Некрос. Но они должны быть послабее, чем на витале.

— Нам хватает, — очень ядовито оповестил Серёга.

Далее, свихнувшиеся домовые, полевые, овинники — эти ребятки как бы не поопаснее нежити выходят. На «своей территории», но тем не менее. И просто убивают людей, свихнувшиеся от энергетического голода. С обитателями домов и хозяйственных пристроев понятно — они заняли жилой дом, в котором медленно умирали. С полевиками и рощевми — та же фигня: им нужна не просто трава-деревья, которые тоже не слишком хорошо на радиацию реагируют. Но и живность, который нет: даже насекомые радиацию выше определённого предела не любят, обижаются и сваливают.

Но Ленка, например, данных из мёртвого города не имела толком — не видно, «засветка» в сети. Хотя по описываемой нежити-нечисти детали добавляла.

А вот со слов Серёги вся небывальская фауна выходила не только злобной и человеколюбивой в смысле покушать, но и предельно тупой или откровенно безумной.

— Массовые смерти, — предположила Ленка. — фактически — помехи при воплощении в материю. Ну и фон там очень… безумный, засветка от этого и идёт — терминал не может сынтерпретировать. И не беспокойся, — не снимая, маску легонько улыбнулась она мне.

Ну, постараюсь. Так-то Зелёнка у меня умница. Но правильно успокоила, что лезть без терминала не будет, факт.

Но это «общие данные» по городу. А вот конкретная проблема: после завершения ударных строек из Горюново свалило не менее половины «сталкерских артелей» и магов-шаманов. Последние поддерживали работу этаких «промышленных деактиваторов», как я понял — гигантских магических кругов-артефактов.

Это были «ударники по зову сердца», товарищи, которые не против за денежку немалую и на благо человекам поработать и рискнуть жизнью. Но вот просто за денежку — желанием не горели.

Остались либо жадины, либо толком ничего более не умеющие. Ну и лентяи, по крайней мере, маги «на очистке» — точно. Ну не интересно же, а они сидят, питают-поддерживают.

Ну да ладно, Конфедерация всё же конфедерация, а не какая-то там ударно-коммунарская республика. Так что дело их, но само существование посёлка становилось под вопрос. Народу и так немного, а если свалят самые торопливые жадины из сталкерских артелей — он становится нерентабелен. Магов уже не оплатишь, а без этого и смысл в мёртвый город лазить пропадает.

И причина: горюновцы стали посылать свои артефактно-бронированные фуры вглубь города. Как раз за рентабельным товаром, типа гигиены, электроники (сломанной, но редкозёмы извлечь — не проблема, а выходит проще, чем обогащать из многих тонн породы). Ну и прочее подобное.

И вот, в течение семи дней просто пропали артели с грузовиками. Ручкой не махали, следов не оставляли.

— Лен, поспрашивай в Стальном, сколько запросили с этих деятелей из Горюново, — оттекстил я Ленке через визор.

— Сделаю, — пришёл ответ, но удивление на лице Ленки было мне, её знающему, заметно.

А Серёга продолжал расписывать убытки, сальды-бульды, и «негативный настрой персонала». Что особенно весело, поскольку Горюново выходило не корпорацией какой, а именно группой артелей. Ну да хрен бы с ним.

А Ленка оттекстила мне полученные данные и сняла маску.

— Вот такие расклады, — через минуту подытожил рассказ об «убытках великих» этот тип. — Мы готовы предложить…

— Семь тысяч гривен, — не стал я выслушивать его. — За эти деньги мы узнаём судьбу пропавших. Узнаём источник опасности и обозначаем границы его действия, — расставил точки над «Ё» я.

— Вы… — выпучил глаза Серёга. — Это неприемлемо!

— До свидания, Сергей, — благожелательно улыбнулся, отмылетекстив Ленке «объясню».

— Нет… погодите. То есть вы не устраните…

— Я не знаю, что устранять. Вы не знаете, что. Если желаете — могу в двух словах описать центр одного из Мёртвых Городов.

— И? — растерянно и с вызовом выдал Серёга.

— Миллионы мар. Это не преувеличение, именно миллионы мар, столь плотно сбитых, что видимость глазами — метров пять. Реальный случай, — пожал плечами я.

— Мне… надо посоветоваться, — всё же поднялся Серёга.

— Сколько угодно, Сергей. Пока мы тут, — кивнул я.

— Вопрос снижения…

— Не обсуждается, — отрезал я.

Серёга поднялся и выперся. А Зелёнка уставилась на меня с таким вопросом, что не будь я бессмертным… впрочем, я им был, так что подмигнул Ленке и начал объяснять:

— Я не заболел жадностью, Лен. Это они заболели, а за меньшее работать… неравновесно, — развёл я лапами.

— Поясни подробнее, пожалуйста.

— Ладно. Смотри: на данный момент Горюново не делает ничего нужного. И люди там просто зарабатывают деньги. Рискуя жизнью. Могут зарабатывать в другом месте — там же нет именно селения, по сути. Место отдыха артельщиков, не более.

— Так-то, конечно, так. Но всё-таки — не понимаю, — помотала ушами Зелёнка.

— Понимаешь, Лен. Они ведь не просто занимаются опасным делом за деньги. Я, конечно, не уверен, но, по-моему — они вредят.

— Тем, что достают прокладки? — очень ехидно уточнила Зелёнка.

— Именно, — покивал я. — Бритвы, прокладки, всякое такое. Вредят, в общем.

— Так, погоди, — задумалась Ленка. — Это… ну в принципе — можно делать небывальщиной. Но не делают…

— Потому что есть артельщики. Невыгодно. В Стальном куча фирм, из которых делом занимается треть — остальные какой-то фигнёй, прямо скажем. Но даже не в этом дело. Вот сидит маг, не сильный и развиваться не хочет. Лениво и хорошо ему. А вот если морда щетиной зарастёт, — хмыкнул я.

— Не могу сказать, что совсем с тобой согласна, — подумав протянула Ленка. — Но что-то в твоих рассуждениях есть.